Мы продолжаем читать объяснение йамадутов относительно кармы и воздаяния.

Гусеница паутинками обматывает саму себя и потом находится в тюрьме, которую сама же создает, не в силах пошевелиться, будучи уже связанная с этой тюрьмой. То, что произойдет с коконом, теперь неразрывно связано с самой гусеницей. Она уже не в силах изменить это, хотя сама и создала этот кокон. неччхан – то, что он не стремится, отнюдь не подразумевает, что он не ощущает желания. Не подразумевается, что живое существо, как загипнотизированное, делает что-то по какой-то программе. Желание есть, но это не желание самого живого существа, самой дживы. Скорее, это ощущение склонностей свабхавы (кокона, который сама джива и «сплела»).

Мы помним из Гиты аналогичный стих:

Свабхава – определенный вектор, многосложный вектор, в котором присутствует достаточно много факторов, но все они выстроены определенным текущим балансом траигунйи. Поэтому живое существо переживает то, что происходит с его свабхавой. Кокон куколки может быть намочен дождем, охлажден холодным ветром, иссушаем жарой, а, находящаяся внутри, гусеница ощущает это. Также и живое существо, обладая сознанием, переживает то, что показывает ей свабхава: желания, наслаждения, страдания, ощущения и прочее.

Живое существо по совершенной карме подлежит соответствующему рождению. И это рождение определяет родителей, у которых ты появляешься и наследуешь их качества также: как внешнее физическое сходство, так и подобие с их тонким телом (родительские качества, вкусы, склонности). По этому же принципу переходят и какие-то наследственные болезни. Силой свабхавы так же моделируется твое тонкое и грубое тело. В соответствии с этим ты действуешь.

Достаточно важная смысловая нагрузка, которая объясняет принцип деятельности, принцип изменений, точнее, сразу два принципа. Первый принцип тот, что мы наблюдаем сплошь и рядом. Мы видим, что какое-то живое существо может обладать отталкивающей природой, внешностью или качествами (жадностью, гневом, тупостью и т.д.). Из-за этой природы он тянется к тому, чтобы пойти, например, в кабак или употреблять наркотики. Его привлекает скверное: ложь, наркотический дурман, насилие и пр. А кто-то склонен к благотворительности, к интеллектуальной деятельности, правдив, умиротворен и пр. Такой человек может по своим склонностям заниматься также религией и добиться каких-то видимых результатов, прославиться, как религиозный деятель. Но и в том, и в другом случае это не его качества. Это качества свабхавы.

Если рассмотреть оба стиха, мы видим, что свабхава это то, что изменчиво, то, что приходит в соответствии с кармой, а также находится под влиянием даже наших родителей. Пракрити меняет свабхаву и то, что мы считаем нашими склонностями. īśa-saṅgād vilīyate - в связи, в общении с Бхагаваном, в поклонении Ему, в обретении Его милости изменчивая свабхава будет устранена. Свабхава может быть и асурической, но она будет устранена Ишварой. Таким образом, когда мы видим людей даже с очень притягательными качествами, мы можем вспомнить и оценить справедливость слов Шастры, которые говорят, что у невайшнава не может быть положительных качеств: ценных, настоящих, чистых, возвышенных. Абсолютно справедливо. Потому что это оболочки, которые только сейчас являются такими, но какими они будут в следующей жизни или чуть позже уже в этой, совершенно неизвестно. Это то, что просто демонстрирует его нынешняя свабхава. Как наступление нового сезона. Сезон задает вектор погоды: вначале он проявляется слабо, есть какие-то намеки, но далее он проявится сильнее. Например, наступает лето, становится теплее, но мы можем сказать, что через месяц-два будет очень жарко. Также и свабхава задает вектор, который усугубляется. Это как эскалатор: кто-то едет вверх, а кто-то едет вниз. Но это не его движение, это не то, что делает само живое существо. Это вектор природы, в которой оно находится. Свабхава как кокон, то, что сплетено, то, что вокруг живого существа. Но не само живое существо. Поэтому мы не можем посчитать качества обусловленного живого существа, как бы они ни проявлялись, действительно святыми. Они могут иметь какое-то отдаленное подобие, но они совершенно не такие. Мы никогда не признаем за невайшнавом по-настоящему ценных качеств. Это оболочка, это вывеска. Равно как и мудрый человек не будет считать, что кто-то другой, кто сейчас проявляет какие-то негативные качества, есть демон, есть тот, кто по-своему вольному решению такая сволочь. Мы не можем по его нынешним качествам судить, что он сам по себе такой отвратительный тип. Это свабхава, и она меняется. Очень хорошо это иллюстрируют дальнейшие слова йамадутов, которые говорят о том, что непосредственно произошло с Аджамилой.

Так жил в юности Аджамила, такова была его природа. И вот, однажды, пойдя в лес по воле отца, чтобы собрать цветы, плоды и травы, он оказался свидетелем того, как шудра и гулящая женщина, выпив какого-то мадока, смеялись, пели, резвились в лесу. Он стал смотреть за ними.

Когда речь идет о свабхаве баддха-дживы, подразумевается, что она не однородна. Человек даже самого чистого поведения (как описали Аджамилу йамадуты) имеет внутри своего естества какие-то противоположные склонности. Потому что, если есть баддха и если даже саттва в ней доминирует, все равно в каких-то долях в ней присутствуют раджас и тама-гуна. Человек может выпустить наружу эти склонности, вкусы, вступив в сангу с тем, что провоцирует их пробуждение. Собственно, поэтому существуют предписания, враты, вайрагйа, которые искусственно, насильственно ограждают живое существо от санги с теми или иными объектами вишайи. Если же эта санга все-таки происходит, то появляется опасность того, что живое существо совершит преступление, будучи опьяненным этими греховными качествами.

Как дымом окутан огонь, как пылью покрыто зеркало, как утробой окружен эмбрион, так знание покрыто этим вечным врагом знающего – кама-рупой. Мадхвачарйа в своем комментарии говорит, что даже полученное из Шастры знание не открывает непосредственное восприятие Параматмы джнанину, если его сознание охвачено камой. Т.е. когда страсть вырывается из глубин свабхавы и берет под контроль сознание человека, то джнана теряет свой вес. Она не забывается: ты можешь, как Аджамила напомнить себе, что есть что. Но под джнаной подразумевается восприятие Истины, восприятие Парататтвы. Мы помним некоторую информацию, но Истина в этот момент для нас не актуальна, как нечто не живое, как нечто абстрактное. И она не может перевесить собой пламя страстей, которое затуманивает сознание. Поэтому живое существо оказывается не способным и дальше быть сознающим Истину, совершать чистую садхану. Оно оказывается сломленным, сброшенным. Потому и говорится, что мы должны в своей садхане сторониться всего того, что вызывает в нас активацию страстей. Я должен изучить то, что может вызвать во мне каму (жажду чего бы то ни было), и насильственно сторониться этого, иначе оное выйдет наружу и собьет меня.

По большому счету, время от времени, особенно на начальных стадиях садханы, такие вещи неизбежны. Садхак пока не так уж хорошо себя знает, не изучил еще все то, что может вызвать пламя мады (безумства). Время от времени происходят эти ошибки, когда мы позволяем себе, как Аджамила, подсматривать за тем, что пагубно для нас, и тем самым мы, как говорит Гита, вступаем в сангу с вишайей. Из этой санги рождается кама. Не бывает так, что нет санги, но кама появилась. Так быть не может. Вот в чем мы виноваты. Это первая оплошность Аджамилы. Но есть вторая, гораздо более весомая.

То, что произошло — разовое событие. Если ты упал, ты должен встать, должен очистить себя той же садханой, которой жил до этого, и идти далее. Но есть и другой вариант:

Он пошел дальше на поводу удовольствия, которое сулила ему кама, охватившая его свабхаву. Он не остановился на том, что произошло, и своими помыслами (manasā dhyāyan), своим умом он думал, думал и думал о том, что он увидел. Он снова и снова в своих мыслях возвращался в этот лес, и вновь из-за куста, где он прятался, наблюдал за происходящим, переживал свое желание. Это стало причиной регулярного игнорирования свадхармы. Его свадхарма состояла в чистоте помыслов, в садхане, в исполнении каждодневных обязанностей, в поклонении Всевышнему. Но он вновь и вновь возвращал себя к тому состоянию, которое охватило его тогда в лесу. И, как тогда, он не мог жить тем, о чем говорят Шрути, так он не смог жить этим и в последующие дни. Кама выжгла его разум, выжгла его знание. Он не мог противостоять желанию быть с этой женщиной, найти ее.

Типичная история, которая происходит сплошь и рядом, когда человек, движимый огнем похоти, начинает делать подарки объекту своего вожделения. Начинает интересоваться тем, что интересно ему или что он любит. То, что вызывает удовольствие у этого человека, то и дарится или делается. Таким образом, якобы любящий пытается взять контроль над тем, кого он якобы любит, чтобы потом невозбранно извлекать удовольствие из объекта своей камы.

Так как он пренебрег Шастрой, поступал так, как кажется ему правильным, ati-garhitaḥ, чрезвычайно виновен. Вот, в чем обвинили его йамадуты. Речь не идет о том, что они пришли забрать его с собой из-за того, что некогда в лесу он допустил внутреннее осквернение, падение. Это стало толчком, первопричиной. Забрать его хотели за греховную жизнь, которая основывалась на том, что он не следовал во всем Шастре, а следовал тому, что считал правильным, справедливым. Он прожил долгое время во грехе из-за осквернения. Поэтому йамадуты сказали, что он подлежит соответствующему наказанию. «Мы заберем его к Йамараджу, где он будет страдать»: yatra daṇḍena śuddhyati – там, где наказание очищает.

Чрезвычайно важно понять — Аджамила виновен в том, что он избрал эту греховную жизнь. Свабхава подразумевает присутствие всех трех гун в той или иной степени, это траигунйа. И, если в тебе доминирует саттва, это означает, что вектор (основные, спонтанные внутренние побуждения) тянет тебя к ненасилию, к тому, что интеллектуально, тонко, чисто, благородно, честно, к тому, что связано со знанием, к доброте. Но это не значит, что тебя берут за шкирку, и никаких вариантов нет. Доминант саттвы не означает, что теперь всегда будешь идти все выше и выше. Это наиболее естественный для тебя расклад событий, но не единственный. Потому что в тебе, в той или иной степени, обязательно присутствуют и другие гуны. Если ты допустишь сангу с тем, что будет возбуждать в тебе импульс, усиление других гун, уже они могут начать вести тебя. Ты катишься либо за тем, что для тебя естественно, либо за тем, что вызвало в тебе маду (безумие). Контролируют, либо через доминант, либо через безумие. В случае с Аджамилой, хотя он был саттвиком, дхармином, санга с образами похоти вызвала маду через разжигание раджа-гуны. Это сломило его. Также может быть обратное: когда доминантой может быть тамас, и человек склонен к насилию, лжи, трусости и т.п., но в какой-то ситуации могут проявиться склонности, гуны, которые находятся в меньшинстве в нем. Например, на войне такой человек, когда рядом гибнут его товарищи, когда он защищает свой город, свою семью, может броситься на амбразуру с вражеским пулеметом и закрыть ее своим телом. Таким образом, он исполнит долг воина, что вызывает в нем всплеск саттвы (чистоты, правильности). А это, в свою очередь, может скорректировать его следующую жизнь. Если брать менее критический случай, без гибели человека, то уже в этой жизни соответствующий поступок может позволить ему пережить ощущения особого рода в саттве и расположить к тому, что более саттвично. Человек, контролируемый тамасом, не станет от этого сразу же образцом чистой жизни, но это может начать менять его вектор. Человек, скажем, не сможет отказаться от выпивки, курения, каких-то азартных игр, но он может почувствовать склонность жертвовать на храм, помогать за счет своих средств другим людям, таким образом, его свабхава начинает корректироваться.

Но какая бы ни была свабхава, живое существо внутри, за ней. Изменения, которые связаны просто со свабхавой, очень переменчивы. Да, один вектор может длиться тысячу жизней, но потом он может измениться. Тебя везли вверх на эскалаторе, но потом что-то произошло, и ты пересел на эскалатор, который повез тебя вниз. Джанана говорит о том, что относится к тебе. Если ты развиваешься в карма-йоге, ты начинаешь также исполнять известные аспекты джнана-йоги. Ты должен подняться над траигунйей, ты должен превзойти три гуны, таков призыв Шри Кришны в Гите. Джанин – тот, кто видит происходящее в траигунйе, и не только в других существах, но и в себе. Он понимает, что в нем есть разные склонности: одна может потянуть в храм, другая – в кабак. Это свабхава, это брожение, как теплые и холодные течения в океане. Но путь Джнаны это переориентация, когда ты постепенно перестаешь быть чувствующим, этим океаном (то холодным, то теплым), и начинаешь шаг за шагом быть амшей Нарайаны. Это Джнана. Если ты так и останешься чувствующим, как Аджамила, который был изучившим Шрути, дхармином, совершал обряды, пел мантру, испытывал некоторое удовольствие от этого, с тобой будет то же самое. Джнанин над всем этим. Он понимает: да, благодаря тому, что моя свабхава курируется саттвой, я склонен к этому. Что такое «склонен»? Значит, ощущаю. Но джананин разделяет «я» и «ощущаю». Это две кардинально разные таттвы. Джнанин взаимодействует с тем, что связано с «я». Кто я? Действующий, не действующий, зависимый, независимый? В чем моя цель, в чем моя таттва, в чем моя дхарма? Аджнанин занимается другим: «Раньше я чувствовал вкус пойти на футбол и набить кому-то морду, а теперь я с удовольствием читаю Харе Кришна». Он, как Аджамила, но Аджамиле повезло, он призвал в момент смерит Имя Нарайаны. Везет так далеко не каждому.

Поэтому Кришна и призывает Арджуну «будь джнанином, поднимись над гунами». Это не значит, что ты перестанешь чувствовать, ощущать, как тебя подталкивают к чему-то. Но ты будешь, во-первых, понимать, что это за подталкивание (не важно в какую сторону), а во-вторых, никогда не будешь соотносить себя с тем, что ты ощущаешь. И это постепенно приведет к расслоению тебя и твоей свабхавы. Тебя и того, что тебя заставляет ощущать, заставляет желать, переживать, бояться. Ты начнешь видеть, что это разные субстанции. Соответственно, ты начнешь действовать на другом уровне.